ХЛОПЦІ
Учора я дививсь, як хлопці
Гуляли на толоці:
Здається, крам там продавав один,
Другі в опуки тощо грали,
То в дучку булку заганяли,
А далі здумали скакати через тин.
Хлоп'ята там були і прості, і письменні,
І кожний з них по-своєму скакав:
Один летів як навіжений,
Знай, визвіривсь на тин та біля його й став;
А інший, голову, мов той москаль, задравши,
Пряменько витягнувсь та й скочив через тин,
Та як же врізався об землю, вражий син,
Колошу розідравши.
А виборного хлопченя
Так скаче високо, так здорово літаєі
Воно мале зовсім, од чого ж так скакає? —
Собі подумав я
Та й придивляться став: аж сеє бісеня
Як хоче скочить, то аж в землю присідає
Та й присне разом відтіля!
Як ні крути, а правди нігде діти:
Коли б, як виборного діти,
І другі вміли присідать,
То, може б, і вони зуміли так скакать.
1840
УКРАЇНСЬКА МЕЛОДIЯ
"Нi, мамо, не можи" нелюба любить! Нещасная доля iз нелюбом жить. Ох, тяжко, ох, важко з инм рiч розмовляти! Хай лучче я буду ввесь вiк дiвовати!" - Хiба ж ти не бачиш, яка я стара? Менi в домовину лягати пора. Як очi закрию, що буде з тобою? Останешся, доню, одна, сиротою! А в свiтi якеє життя сиротi? I горе, i нужду терпiтимеш ти. Я, дочку пустивши, мовляв, на поталу, Стогнать пiд землею як горлиця стану. "О мамо, голубко, не пдач, ие ридай. Готуй рушники i хустки вишивай. Нехай за нелюбом я щастя утрачу; Ти будеш весела, одна я заплачу!" Ген там, на могилi, хрест божий стоїть, Пiд ним радо й вечiр матуся квилить; "О боже мiй-милий! що я наробила! Дочку, як схотiла, iз свiта згубила!"
1840
УКРАИНСКАЯ МЕЛОДИЯ
"Ой, мама, не в силах его я любить!
Злосчастная доля - с немилым век жить.
Ни счастья, ни ласки я с ним не узнаю,-
Уж лучше я в девках останусь, родная!"
"Ты разве не видишь, я стала стара,
Мне скоро в могилу глухую пора!
Как очи закрою, что будет с тобою?
Останешься, дочка, одна, сиротою.
Нет горестней жизни, чем жизнь сироты,
Без времени рано состаришься ты.
Везде помыкать станут люди тобою,
Я горлинкой буду стонать под землею!"
"Ой, мама, голубка! Не плачь, не рыдай!
Готовь рушники да платки вышивай!
Пускай с нелюбимым я счастье утрачу,
Ты будь весела, я одна лишь заплачу;"
...На кладбище крест одиноко стоит,
А рядом с могилою мать голосит:
"Что я натворила! Раскройся, могила!
Я дочку родную сама погубила
ЧОВЕН
Заграло, запінилось синєє море,
І буйнії вітри по морю шумлять,
І хвиля гуляє, мов чорнії гори
Одна за другою біжать.
Як темная нічка, насупились хмари,
В тих хмарах, мов голос небесної кари,
За громом громи гуркотять.
Іграє і піниться синєє море.
Хтось човен на море пустив,
Бурхнув він по хвилі, ниряє на волі,
Од берега геть покотив;
Качається, бідний, один без весельця.
Ох, жаль мені човна, ох, жаль мого серця!
Чого він під бурю поплив?
Ущухнуло море, і хвилі вляглися;
Пустують по піні мавки;
Уп'ять забіліли, уп'ять простяглися
По морю кругом байдаки;
Де ж човен дівався, де плавле мій милий?
Мабуть, він не плавле, бо онде по хвилі
Біліють із його тріски.
Як човнові море, для мене світ білий
Ізмалку здавався страшним;
Да як заховаться? не можна ж вік цілий
Пробути з собою одним.
Прощай, мій покою, пускаюсь у море!
І може недоля і лютеє горе
Пограються з човном моїм.
1833
ЛІС
Хто дівчину любить, той любить і ліс.
У лісі так темно, так тихо!
І я його дуже любив то колись,
Та вже мінувало те лихо!..
Дівчата у лісі зовсім не такі,
Як часом бувають у хаті.
У лісі вони звичайненькі, плохі,
Не кажуть: геть! дивиться мати!
...
Я бачів Маруся під гаєм ішла,
Аж гульк, їй назустріч козак молоденький,
Вона вся згоріла, не знає й сама
Од чого, а він веселенький.
Підходить до єї -- за руки взялись,
Як ті голуби цілувались...
Шепнула Маруся: ходімо у ліс!
Пішли -- і од мене сховались.
Ну, що вже робили вони там удвох,
Не знаю, бо в лісі було вже темненько,
А чув, що Маруся сказала: ох, ох!
І сперву так дуже, а потім тихенько, тихенько.
(остання строфа -- по списку рукопису
Інститута літератури ім. Т.Г.Шевченка)
ПЕСНЯ
"Светла речка под окном твоим шумит:
Можно, девица, коня мне напоить?"-
"Кто мешает!.. да подальше от меня:
Я мала еще, боюся я коня".
"Мак червонный под твоим цветет окном;
Мак притоптан: кто ходил к тебе по нем?"-
"Полно, парень, злые речи говорить!
К сиротинке бедной станет кто ходить!"
"Бог с тобою! До тебя мне дела нет;
Да скажи, зачем ты сердишься на свет?"-
"Я не знаю, что-то сталося со мной:
Все мне грустно, плакать хочется одноЙ.
СКАЛА
На долине степной,
Над широкой рекой,
Одиноко скала вырастает,
И природы рука
Из земли, из песка
Гордо к небу ее подымает.
Как сиротка, она
Бесприютна, одна
Под безгранным шатром небосклона;
Летом зной ее жжет,
Снег зимой заметет —
От скалы не услышите стона.
Но ее ты не тронь:
Чудотворный огонь
При рожденье миров в ней закован.
В жилах каменных он
До поры заключен
Всемогущим предвечного словом.
То — источник огня,
То скала из кремня.
Ты ударь в нее острою сталью —
И алмазным снопом
Брызнут искры кругом
Свет проглянет и высью, и далью.
Молчалив и угрюм,
Полон пламенных дум
Сын любимой мечты, вдохновенья.
Он один меж толпой;
Проза жизни людской
Не пробудит его песнопенья.
Но когда уязвлен
В сердце твердое он
От удара судьбы непреклонной,
Он струнами звучит —
И блестит и горит
Над толпой его стих среброзвонный.
1837
СОЛОВЕЙ
В зале душно: блеск и свечи,
Пестрая толпа гостей;
В зале хохот, в зале речи,
В зале слышен соловей.
То искусно свищет песни
Пред восторженной толпой
Иноземец молодой.
«Восхитительно, чудесно!» —
Гости, хлопая, кричат —
И пред ними снова песни
Те же самые звучат.
А певец земли небесный,
А свободный соловей
Этой самою порою,
Над уснувшею рекою,
Сам, один в тиши ночей,
Для подруги только милой,
Не для славы и похвал,
Песнью звонкой, полной силы
Сад и рощу обдавал
1837
У. С. ЛОВЦОВОЙ
Давно уже я не писал стихов.
Прошел мой сон поэзии прекрасной!..
Мне жить теперь тепло и ясно,
Но не видать уже волшебных снов...
А было время — пел я мотыльков
И пышный сад украинской природы,
Мне нравились лазоревые воды
И в небе строй летучих облаков,
И плакал я, когда певец свободы,
Слепой кобзарь мне пел про казаков.
Но сон прошел, тот сон красноречивый,—
Хоть, может быть, он был и бестолков. Проснулся я: кругом так суетливо
Хлопочет наш индустриальный век;
Торгует всем — и смотрит горделиво
На брата современный человек...
Да, числ ряды поэзии сменили,
И многие, что прежде ей служили,
В коммерческий пустились оборот!..
К тому наш век, как видное, идет;
И право, странно в чудном веке этом
Хоть в шутку быть мечтательным поэтом. Простите ж мне мой стихотворный бред
И там когда-нибудь, в садах Украйны,
Вы вспомните, что есть у вас сосед,
Который был ошибкою, случайно,
На смех людям, как говорят, поэт.
1846 г., сентября 10, Петербург
МАЛИНОВКА
Люблю я, малиновка, песню твою:
Она не звенит, не сверкает,
Но много мечтаний на душу мою
И сладостных дум навевает.
Давно это было. В родной стороне,
Как жизнь молодая кипела во мне,
Лелеяла сердце надежда,
Я жил в обаянье таинственных снов
И веровал слепо, невежда,
В безмездную дружбу, в святую любовь.
Я помню, весною, рассветной порой,
В саду моя панна сидела со мной,
На грудь мне головку склонила
И, в сторону кудри откинув рукой,
Мне в очи свой взор утопила.
Я таял в восторге, я весь трепетал
И страстно коханку мою целовал.
В лобзаньях душа улететь бы хотела...
Все негой дышало. В стыдливых лучах
Заря на востоке алела.
Цветы расцветали.
Далеко в кустах Малиновка пела.
На севере грустном, в еловой тени,
Где мох, да песок, да каменья одни —
И здесь я, услышав малиновки песню,
Забудусь на время - душою воскресну...
И вновь надо мною
Мне кажется: воздух Украины веет
Душистою негой опять на меня;
Заря на востоке опять пламенеет
И смотрит с улыбкой коханка моя;
Любви поцелуй на устах ее млеет...
А там — над рекою — черешня цветет
И песню малиновка тихо поет.
1840
|
|
ПЕСНЯ
Наша армия в поход куда-то шла.
Вечерело. Я стояла у ворот -
А по улице все конница идет.
К воротам подъехал барин молодой,
Мне сказал: "Напои, красавица, водой!"
Он напился, крепко руку мне пожал,
Наклонился и меня поцеловал...
Он уехал... долго я смотрела вслед:
Жарко стало мне, в очах мутился свет,
Целу ноченьку мне спать было невмочь:
Раскрасавец барин снился мне всю ночь.
Вот недавно - я вдовой уже была,
Четырех уж дочек замуж отдала -
К нам заехал на квартиру генерал...
Весь простреленный, так жалобно стонал...
Я взглянула - встрепенулася душой:
Это он, красавец барин молодой;
Тот же голос, тот огонь в его глазах,
Только много седины в его кудрях.
И опять я целу ночку не спала,
Целу ночку молодой опять была.
1841
ОЧИ ЧЁРНЫЕ
Очи черные, очи страстные,
Очи жгучие и прекрасные!
Как люблю я вас! Как боюсь я вас!
Знать, увидел вас я в недобрый час.
Ох, недаром вы глубины темней!
Вижу траур в вас по душе моей.
Вижу пламя в вас я победное:
Сожжено на нем сердце бедное.
Но не грустен я, не печален я,
Утешительна мне судьба моя:
Все, что лучшего в жизни бог дал нам,
В жертву отдал я огневым глазам.
1843
ЧЕЛН
Взыграло, запенилось синее море,
И ярые ветры - над морем шумят,
И волны, вздымаясь, как черные горы,
Бегут друг за другом подряд.
Как темная ночка, надвинулись тучи;
Как неба карающий голос могучий,
Грома - за раскатом раскат.
Запенилось синее море, играя...
Но челн кто-то в море пустил:
Скользнув по волне, беззаботно ныряя,
От берега он уходил;
Качается, бедный, один, без весельца...
Ох, жаль мне челна, беспокойного сердца.
Зачем же он в бурю поплыл!
Вот море затихло, и волны осели,
Лишь в пене русалка видна;
Раскинулись вновь байдаки, забелели,
Вся даль байдаками полна.
А где же тот челн, где он плавает, милый?
Не плавает, нет... Стали волны могилой,
Белеют обломки челна.
Как море - челну, так мне с детства свет белый
Был страшен и был незнаком;
Но где же укрыться? Нельзя же век целый
Прожить одиноко, тайком.
Прощай, мой покой, я пускаюся в море,
И, может, натешится лютое горе,
Играя моим челноком!..
НЕДУГ
Я недугом томим,
Но отрадно мне с ним,
Мне приятны недуга мученья.
Он ужасней всего,
Но и прелесть его
На земле не имеет сравненья.
Я недугом объят:
Вижу демонов, ад,
Вижу мир в наготе подземельной;
Вижу солнце без дня,
Вижу свет без огня,
Вижу мглы океан беспредельный.
С чёрной тучей грущу,
С буйным морем ропщу,
Вижу светлых алмазов рожденье;
Знаю, в недрах земли
Как граниты росли,
Чую трав и дерев прозябенье.
На земле тяжело,
На земле несветло:
Всё здесь пахнет и златом, и кровью!
Люди ближних гнетут,
Люди честь продают
И торгую святою любовью...
Полечу на эфир:
Как прекрасен тот мир!
Как блестящие звёзды роями
В стройном чине плывут,
Кольца огненны вьют
И расходятся вольно кругами...
И в гармонии той
Я летаю душой.
Свет неведомый ум озаряет.
Пред умом тает тьма,
И природа сама
Перед ним тайники отворяет.
Звёзд небесных светлей,
Краше солнца лучей
И зарницы полночной живее,
Ярче жгучих очей
Ненаглядной моей
Он в душе непонятно светлеет!
Но недуг отлетит:
Начинаю я жить,
Прозябать, как земное творенье,
Стану в мире страдать
И, как радости, ждать
Мой прекрасный недуг - вдохновенье. 1837
Заквітчалася дівчина; стала край вікна.
Дав бог празник.
Людям празник, а вона одна
Із маленьким братом
Йвасем, прибрана, в квітках,
Дивиться, моя небога, на широкий шлях.
Батько вмер давно у неї, матері нема,
Тільки в хаті брат маленький да вона сама,
Більш ні племені, ні роду — все чужі кругом!
Тільки не об тім сумує дівка під вікном:
Тута, край вікна, прощався, ціловався він,
Чорнобривий козаченько, як їхав на
Дін; Обіщався вернутися — вже півроку є,
Як сумує дівчинонька, серденько моє!..
«Де мій милий?
Що він робить? Де він забаривсь?
Може, з іншою якою уже одруживсь!..»
Дума дівка; серцю важко, сльози на очах.
І пустий простягсь далеко перед нею шлях...
1843
МАРУСЯ
«Я знаю, Марусе, дівочу натуру! —
Так мати старая казала дочці,—
І я дівовала, була молодою
(Тогді парубки все були молодції) —
На грищі співала, на досвітках пряла,
На улиці часом до світа гуляла...
А бувало, стане скушно,
Серце ниє та болить,
В грудях важко; плачеш, плачеш...
Божий світ не веселить!..
У садку пташки щебечуть,
По степу цвітуть квітки;
Як послухаєш, як глянеш —
Плачеш бозна од чого!..
І знати не знала, чого я бажала!
І все було, доню, я так сумовала,
Поки твій отець мене кохати не став,
Поки з моїм любим нас піп не звінчав...
Кинь лихом об землю та будь веселенька!»
І думає дочка, схилившись до неньки:
«Чом досі мене ще ніхто не кохав?..»
1843
КАЗАК НА ЧУЖБИНЕ
(УКРАИНСКАЯ МЕЛОДИЯ)
Поехал далеко казак на чужбину
На добром коне вороном.
Свою он Украину навеки покинул:
Ему не вернуться в отеческий дом!
Напрасно казачка его молодая
И утро и вечер на север глядит,
Все ждет да пождет, из полночного края
К ней милый когда прилетит.
Далеко, откуда к нам веют метели,
Где страшно морозы трещат,
Где сдвинулись дружно и сосны и ели,
Казацкиё кости лежат.
Казак и просил и молил, умирая,
Насыпать курган в головах:
«Пускай на кургане калина родная
Красуется в ярких плодах.
Пусть вольные птицы, садясь на калине,
Порой прощебечут и мне,
Мне, бедному, весть на холодной чужбине
О милой, родной стороне!»
1837
ПРИЗНАНИЕ
Порою я мрачен, печален, угрюмой,
С мечтой одинокой сижу
И, скован какою-то грустною думой,
На юг ненаглядный гляжу.
Друзей, и родимых, и предков могилы
Покинул на родине я;
Там, полная прелести, девственной силы,
Осталась коханка моя.
Глаза ее смотрят небесной эмалью,
И зелень одежды в рубинах горит,
И поясом синим, как сизою сталью,
Красавицы стан перевит.
Как золото, светло-блестящей волною
Роскошные кудри на плечи бегут;
Уста ее тихой вечерней порою
Унылую песню поют.
И эта чудесная дева — не тайна:
Я высказать душу готов:
Красавица эта — родная Украйна!
Ей всё — моя песнь и любовь!
Как девы прелестной лазурные очи,
Украйны глядят небеса;
Как поясом синим, на юг от полночи
Днепром перевита краса;
Как шелком зеленым, покрыта степями,
И степи в цветах, как в рубинах, горят;
И стелятся нивы, как кудри, волнами,
И золотом светлым шумят.
Как тяжкие вздохи печали глубокой,
Как матери вопли над гробом детей,
Мне в душу запали далеко, далеко
Украины песни моей.
1839
ПОЧТАЛЬОН
Скачет, форменно одет,
Вестник радостей и бед.
Сумка черная на нем,
Кивер с бронзовым орлом.
Сумка с виду хоть мала —
Много в ней добра и зла:
Часто рядом там лежит
И банкротство, и кредит;
Клятвы ложные друзей,
Бред влюбленного о ней,
Без расчетов — так, с плеча —
Спесь и гордость богача,
И педанта чепуха,
Голос вкрадчивый греха,
И невинности привет...
И — чего в той сумке нет?
Будто посланный судьбой,
Беспристрастною рукой
Радость, горе, смех и стон
Рассыпает почтальон.
Он весь город обскакал;
Конь едва идет — устал...
Равнодушно вестник мой
Возвращается домой.
А где был он, может быть,
Станут долго слезы лить
О потерянных друзьях,
О несбывшихся мечтах...
Или в радости живой
Лить шампанское рекой...
Где ж волшебник-почтальон?
Дома спит в чулане он.
1841 |
